внешне совершенно бесстрастным, — Одуван явно прекрасно помнит, что я заявлял, что не служил, но кто же знал, что меня хорошо знают по событиям почти годичной давности”.

Однако сам глава “Музыкантов” акцентировать внимание на том, что уличил меня во лжи, не стал. Продолжил говорить дальше.

— Так что, когда мы уже начали выстраивать свою структуру, я попытался тебя найти, такие как ты нам были очень нужны. Но, с удивлением узнал, что ты, оказывается, как в воду канул. Просто исчез. И тут, вдруг, снова объявился и, судя по цвету ника и уровню, вовсе не сидел сложа руки, а тихо и планомерно делал тоже что и мы. Для меня это лучшая рекомендация из всех возможных.

— Спасибо за похвалу, — осторожно ответил я, пытаясь понять, что же Одуван задумал.

Не может же быть, чтобы он все это рассказывал мне без какой-то своей цели. Такие люди как он никогда ничего не делают просто так. Особенно полковники ГРУ.

— Это не похвала, — произнёс Краснов, — это констатация фактов. Твои дела говорят за тебя, и только они. Мне этого достаточно.

— Но зачем вот это? Вы к чему-то готовитесь? — вновь повторил я вопрос, на который, по сути, глава клана так и не ответил.

— Готовимся, — кивнул тот, — потому что рано или поздно, мир измениться вновь и тогда, возможно, на кон придётся поставить всё, буквально всё, вплоть до существования самой человеческой цивилизации.

— Новое обновлением Системы? — вспомнил я наш самый первый разговор, ночью у нуболоки, — но почему вы считаете, что это не будут просто новые более высокоуровневые данжи, и просто повышение уровня прокачки?

— Потому, — веско ответил Одуван, — что у меня есть все основания полагать, что вместе с этими данжами придёт и ещё что-то, что нам очень не понравится.

Самое интересное, что, несмотря на декларируемое доверие, формулировку ответа он выбрал максимально обтекаемую, хотя, судя по всему, знал куда больше. Однако нельзя было исключать и того, что это не более чем выдуманная история, ради укрепления влияния в клане и за его пределами. Выдуманная угроза, целью которой было обеспечить поддержку клану в руководстве страны. Повышение собственной значимости и незаменимости в их глазах. Ну и повышенное финансирование за счёт государства, куда без этого.

Одно сбивало с толку, — чувствующаяся в словах мужчины убеждённость. Вера в то, что он говорит. Нет, и это могло быть просто отличной актёрской игрой, выверенными и отточенными навыками профессионального лицедея. А у него такие могли быть, смотря какие задачи он там в ГРУ выполнял. Но, почему-то мне хотелось ему верить, доверие взамен на доверие оказанное мне.

И даже в этом чувствовался профессионализм, это тоже очень тонкий психологический ход, когда ты демонстрируешь человеку своё доверие, ты тем самым располагаешь к ответному доверию его. И с этим, даже понимая всю суть, достаточно тяжело бороться.

Основания? — покосился я на Одувана, — и насколько они, м-м… твёрдые?

— Весьма, мой друг, — хмыкнул тот, — но словами описывать бесполезно, это надо увидеть.

Резко направившись к выходу, он бросил через плечо, короткое:

— Пойдём.

Пройдя по коридору, мы вновь стали опускаться в лифте, вот только, в этот раз, не остановились на минус третьем этаже, а стали опускаться ещё ниже.

“Интересно, — подумал я, — в самом конце мы в какое-нибудь правительственное метро не приедем?”

На минус пятом лифт вздрогнул, замирая, а когда двери разъехались, я увидел абсолютно белый коридор, с нарисованным на стене знаком биологической опасности. Никого не было, даже охраны, впрочем, не зная кода, набранного на панели лифта, приехать сюда было невозможно.

— Что это? — поинтересовался я.

— Наши лаборатории, — ответил Одуван, спокойно выйдя из лифта, — по изучению иномирной жизни.

Пока мы шли, я с некоторым любопытством заглядывал в застеклённые окошки тех дверей что попадались на пути. Где-то было девственно пусто, где-то стояло различное оборудование. В одной располагался классический хирургический стол со всеми приблудами, не знаю уж как они правильно называются. А в одной углядел клетку с, по виду, мирно спящим троглем, как в подземелье “У кролика”.

Наконец коридор перегородила массивная металлическая дверь. Краснов поколдовал над замком, я услышал, как с легким шипением, дверь чуть выдвинулась из паза, а затем стала неторопливо проворачиваться на шарнирах. Впечатлившись толщиной створки и диаметром ригелей выходивших из неё в закрытом состоянии, я прошел внутрь вслед за главой клана и, внезапно, оказался в точно таком же коридоре. Следом снова пошли двери, правда, за ними уже находились люди в белых комбинезонах и масках противогазах. Взгляд через окошко получалось бросить мимолётный, но то что я видел, больше походило на какой-то секретный правительственный центр, чем на подпольную лабораторию пэка клана. А это совсем не шутки. И то, что Одуван повёл меня сюда, вовсе не признак высокого доверия, скорее тонкий намёк, что после увиденного назад из клана мне дороги нет.

Масштабы увиденного внушали, скажу честно. И ведь год назад, уверен, ничего этого не было. А теперь здесь центр по сравнению с которым НИИ “ЧАВО” смотрится школьным кружком естествознания. Впрочем, там вели свои исследования, а здесь свои.

Остановившись у очередной двери, Краснов отпер её и, когда я оказался внутри, то мгновенно замер, уставившись на большой прозрачный, заполненный жидкостью цилиндр высотой метра под три.

— А вот и он, — произнёс мужчина, и мне не надо было пояснять, про кого он говорит.

Высокая антропоморфная фигура, плавающая в этом цилиндре, приковала к себе мой взгляд. Но не только рост, на вскидку, метра два с половиной, общие очертания, и само строение тела были абсолютно нечеловеческими.

— Кто это? — спросил я, лихорадочно перерывая в памяти всё что знал про игровых мобов.

Но ничего похожего так вспомнить и не смог. Это явно был неизвестный Надзору представитель игровой реальности.

— Это? — Краснов приблизился к цилиндру, склонив голову на бок, пару секунд задумчиво понаблюдал за неподвижной фигурой.

Затем усмехнулся:

— А это, Андрей, игрок. Только не из нашего мира.

Что ж, оба известия я воспринял вполне стоически. И то, что существуют игроки не с Земли и то, что моё настоящее имя для главы “Музыкантов” тоже не секрет.

— Как давно вам это известно?

Краснов покосился на меня, уточнил:

— Что именно?

— Что это иномирный игрок, — спокойно пояснил я.

Одуван явно играл в какую-то свою игру, пытаясь психологически меня расшатать, мне же оставалось только продолжать играть в свою, старательно игнорируя, все эти его, якобы случайные, оговорки. Да уж, Штирлиц никогда не был так близок к провалу.

— Давно. Пока не изобрели негатор, пришлось его несколько